0
0
Святая Церковь во все времена благоволила сохранять память о подвижниках благочестия, и житийная литература, принимая различные формы соответственно духу эпох, стала драгоценным сокровищем христианского предания. Первые свидетельства о жизни первоначальников веры – святых апостолах – сохранились в новозаветных писаниях и апокрифах, однако подлинным началом житийного жанра следует считать мученические акты. По благословению святого Климента Римского во времена гонений были учреждены семь нотариев (по числу округов Вечного города), дабы запечатлеть страдания христиан на судилищах. Так родились мартирологии (от μάρτυς – свидетель), ставшие краеугольным камнем агиографической традиции.
На Западе этот жанр получил развитие в трудах блаженного Иеронима Стридонского и святого Беды Достопочтенного, тогда как на Востоке первым систематическим собранием стало творение Евсевия Кесарийского “О палестинских мучениках”. Венцом же византийской агиографии по праву считается “Менологий” императора Василия Македонянина (IX век).
Особую значимость мученическим актам придает разработанный в них топос подражания Христу, явленный прежде всего в последних моментах жизни святых. Этот образ восходит к первомученику Стефану, молившемуся за своих убийц словами, повторяющими Голгофскую молитву Спасителя (ср. Деян. 7:60 и Лк. 23:34). Впоследствии мартирологи органично вошли в состав более обширных святцев, где повествования о мучениках соседствуют с жизнеописаниями святителей, преподобных и других угодников Божиих.
Когда же гонения утихли, Господь воздвиг новый вид подвига – монашеское жительство, которое святые отцы именуют “бескровным мученичеством”. Зародившись в Египте в конце III – начале IV веков как отшельническое движение, монашество благодаря трудам святителя Василия Великого стало неотъемлемой частью церковного организма. Вслед за подвижниками появилась и особая литература, прославляющая их аскетические труды – патерики, среди которых наиболее известны Скитский и Синайский. Особое место занимает “Лавсаик” епископа Палладия Еленопольского, составленный для назидания придворного Лавса и содержащий драгоценные свидетельства о жизни пустынных отцов.
Таким образом, от мученических актов до патериков житийная литература сохраняет единую цель – являть образцы святости и пути ко спасению, дабы каждое поколение верных могло находить в них руководство для своей духовной жизни.
