Еще на Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви (РПЦ) (Москва, 29.11-2.12.1994) было принято постановление, предписывающее создание в скором времени социальной доктрины как «всеобъемлющей концепции, отражающей общецерковный взгляд на вопросы церковно-государственных отношений и проблемы современного общества в целом»[1]. «Косвенно на Соборе было признано, что те представления, которые интуитивно существовали в церковном сознании и в какой-то мере исполняли роль социальной доктрины (хотя и не были официально выражены), уже далеко не во всем соответствуют действительности»[2]. Через два года и два месяца состоялось первое заседание Синодальной рабочей группы по выработке социальной доктрины РПЦ, на котором были определены основные направления разработок; сюда входили интересующие нас области общественной и трудовой этики, отношения к собственности. Именно тогда стала прорабатываться проблематика, ранее не бывшая предметом дискуссий. Как следует относиться верующим к новым социально-экономическим реалиям, отсутствовавшим в период господства коммунистической идеологии: рыночной экономике, предпринимательству, частной собственности? Предполагалось, что в социальную доктрину должны быть включены все вопросы, касающиеся внешнего (относительно Церкви) мира.
В рабочую группу по созданию социальной концепции, как сообщил митрополит Кирилл в своём докладе на Соборе, входили архиереи и другие священнослужители, профессора духовных школ, сотрудники синодальных отделов – всего 26 человек. Выработка проекта «Основ…» имела полузакрытый характер.[3] Перед авторами документа стояла трудная задача: ответить на вызовы современности, не отрываясь от православной традиции. К тому же надо было найти внутрицерковный компромисс между либеральными и консервативными силами Церкви, о чем свидетельствовал протоиерей Всеволод Чаплин, секретарь Синодальной рабочей группы по подготовке проекта «Основ…»: «…в самом начале деятельности группы удалось, хотя и не без трудностей, отстраниться от «уловления в сети» актуальных дискуссий, противопоставляющих социальную экономику рыночной… Высшей же целью выработки церковного отношения к экономическим процессам я бы рискнул назвать синтез «правого» и «левого» направлений, предпринимаемый ради утверждения некоей системы теономных ценностей, которые могут быть до определенной степени реализованы при любой экономической модели, свободно избранной обществом и государством»[4]. Разработчики делали расчет на долгую жизнь документа. Митрополит Кирилл (Гундяев) свидетельствовал: «цель работы мы видели в том, чтобы подготовить базовый документ, рассчитанный не на год-два, но, по крайней мере, на ближайшие десятилетия»[5].
Работа над созданием этого документа закончилась в 2000 году принятием Юбилейным Архиерейским Собором Русской Православной Церкви «Основ социальной концепции»[6]. За всю историю Православия в России – это первый официальный (доктринальный) документ по социальной и хозяйственной проблематике. Подготовка и появление «Основ…» сопровождалась бурными дискуссиями на страницах церковной печати. Основное внимание отреагировавших на социальную концепцию, было сосредоточено, к сожалению, не на социально-экономической проблематике, а на вопросах свободы совести, межконфессиональных взаимоотношений, СМИ.[7]
Главным предметом «Основ социальной концепции РПЦ» являются фундаментальные церковно-социальные вопросы. Данный документ, разработанный под руководством главы Отдела внешних церковных связей митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла (Гундяева), признан Собором в качестве официальной позиции Московского Патриархата в сфере взаимоотношений с государством и светским обществом. Значимость данного документа не только в том, что по ширине охвата социальной проблематики он практически приравнивается к соответствующим документам католической и протестантских церквей[8]. «Основы социальной концепции Русской Православной Церкви» стали итогом многолетних дискуссий и явились плодом диалога между различными направлениями внутри самой православной мысли[9]. Несмотря на то, что разногласия вокруг определения церковной позиции по отношению к различным социальным проблемам еще далеко не исчерпаны, вполне можно говорить, что «Основы…» является основополагающим документом Русской Православной Церкви, которые отражает позицию богословствующего большинства.
Среди российских исследователей существуют прямо противоположные суждения в оценке значительности «Основ…». Например, как отмечает известный российский философ К. Х. Делокаров, «данный документ четко показывает видение Русской православной церковью основополагающих проблем современности, что свидетельствует о ее открытости миру, об ответственном отношении к происходящим социокультурным процессам. Появление данного документа свидетельствует о расширении пространства соприкосновения православия и трансформирующейся реальности, о желании церкви обсуждать самые острые вопросы жизни на рациональном уровне»[10]. В противовес этому мнению известный российский религиовед С. Филатов не усматривает в «Основах…» ничего принципиально нового: «Большая часть положений этого документа ничем принципиальным не отличается от идеологии других консервативных христианских церквей, таких, как Католическая церковь, большинство баптистских и пятидесятнических церквей, лютеранских церквей, входящих в Международный лютеранский собор: это критика цивилизации потребительства и вседозволенности, защита традиционных семейных ценностей и так далее. Единственное, что существенно отличает его от этих учений, – это неприятие политической свободы и гражданских прав».[11]
Однако сам характер принятого Юбилейным Архиерейским Собором документа предполагает неизбежность и необходимость дальнейших дискуссий. Есть мнение, что авторы «Основ…», видимо, решили избегнуть употребления терминов «учение» или «доктрина» (этот термин использует Католическая Церковь), предпочтя более скромную, но менее благозвучную и популярную «концепцию».[12] Митрополит Кирилл подчеркивает, что это документ принципиально «получил имя не доктрины и даже не концепции, но был назван «Основами социальной концепции Церкви». Это значит, что «по мере изменения общественной ситуации социальное учение Церкви, несомненно, будет дополняться, совершенствоваться и развиваться…»[13]. Некоторые взгляды, выраженные в документе, например, экономические вопросы, нуждались в конкретизации. В этом документе практически нет оценки актуальных проблем хозяйственной жизни – предпринимательской этики и договорной культуры, природы прибыли, адекватного вознаграждения за труд, предназначения собственности и др. Митрополит Кирилл подчеркивает, что за этим документом «должна последовать детализация позиции церковного Священноначалия, труды богословов и христианских социологов, высказывания православных мирян»[14]. Формулировки «Основ…» достаточно осторожны, в целом нейтральны и тяготеют к аморфным обобщениям. Большую часть содержания «Основ социальной концепции» составляют вопросы пасторального богословия, канонического права и т.д. – бракоразводная регламентация, отношения с государством и т.д. Граница между социальным учением, с одной стороны, и нравственным и пастырским богословием, с другой, в документе практически не проведена.[15] «Основы…» не стремятся решить злободневные проблемы, но они вводят в церковный лексикон такие понятия современности, как прибыль, интеллектуальная собственность, финансовые спекуляции, глобализация. Тем самым документ создает базис богословской социальной мысли для работы над этими проблемами.[16] Вместе с тем, множество из исконных предметов социального учения, реалий социальной жизни и понятий социальной науки – правовое государство, рыночная экономика, социальная справедливость и т.д. – практически не становятся предметом внимания, что серьезно затруднит диалог и миссию Церкви в обществе.[17] Что интересно, принятие «Основ…» послужило толчком для разработки социальных концепций у российских мусульман и иудеев.
К существенному недостатку «Основ…» можно отнести отсутствие вводной части. Необходимость создания «Основ…» не настолько очевидна для общественности, как православной, так и светской, чтобы можно было его опустить. Преамбулы (вводного абзаца из 10 строк) недостаточно. Есть опасность восприятия документа по аналогии с многочисленными заявлениями Московской Патриархии в эпоху брежневской «борьбы за мир». Всего в документе 16 глав.[18]
Этот документ утверждает идеальными для православия принципы государственного устройства абсолютной монархии Византии, с ее принципами симфонии церкви и государства. Но идеальным ее воплощением признается монархия российская: «У русских государей, в отличие от византийских василевсов, было иное наследие. Поэтому, а также в силу других исторических причин, взаимоотношения церковной и государственной власти в русской древности были более гармоничными»[19]. Демократическое правовое государство признается лишь как результат секуляризации, с которым по необходимости приходится примириться: «Форма и методы правления во многом обусловливаются духовным и нравственным состоянием общества. Зная это, церковь принимает соответствующий выбор людей или, по крайней мере, не противится ему»[20].
«Основы социальной концепции РПЦ» признают укорененность доктрины естественных прав человека в библейском учении: «В современном светском правосознании одним из доминирующих принципов стало представление о неотъемлемых правах личности. Идея таких прав основана на библейском учении о человеке как образе и подобии Божием, как онтологически свободном существе». «Между тем для христианского правосознания идея свободы и прав человека неразрывно связана с идеей служения»[21]. Идея служения присуща мировоззрению любого христианского течения. Эта идея находится в основе христианской антропологии, но служения, как свободно избранного жизненного выбора христианина. Объявив же служение имеющим отношение к правосознанию (следовательно, регулированию и принуждению со стороны государства), авторы «Основ…» фактически лишили понятие о неотъемлемых правах человека всякого содержания.
Большая часть положений этого документа ничем принципиальным не отличается от учения других консервативных христианских церквей, таких, как Католическая церковь, большинство баптистских и пятидесятнических церквей, лютеранских церквей: это критика цивилизации потребительства и вседозволенности, защита традиционных семейных ценностей. Единственное, что существенно отличает его от этих учений, – это неприятие политической свободы и гражданских прав. Совершенно естественным в этом контексте выглядит призыв авторов документа, фактически осуждающий международно-правовые нормы соблюдения прав человека: «При проведении политики, связанной с принятием обязывающих международных соглашений и действиями международных организаций, правительства должны отстаивать духовную, культурную и иную самобытность стран и народов, законные интересы государств»[22]. «Церковь обращает внимание на внутреннюю противоречивость процессов глобализации и связанные с ними опасности. Во-первых, глобализация наряду с изменениями привычных способов организации хозяйственных процессов начинает менять традиционные способы организации общества и осуществления власти…»[23].
«Основы социальной концепции РПЦ» интерпретируют понятия на основе Священного Писания и Предания, создавая для верующих систему православных духовно-нравственных ориентиров.[24] Как подчеркивал митрополит Кирилл, закладывается христианская мотивация как основа подлинно религиозного образа жизни: «Христианская мотивация должна присутствовать во всем, что составляет сферу жизненных интересов верующего человека. Ибо верующий не может механически вычленить из духовно-нравственного контекста своей жизни профессиональные или научные интересы, не говоря уже о политической, экономической, социальной деятельности”[25].
Если обратиться к «Основам…», то можно видеть, что Церковь предостерегает людей от незаконного отчуждения и неправильного с христианской точки зрения использования собственности независимо от ее принадлежности какому-либо лицу или группе лиц. Она выступает против задержек в выплате заработной платы трудящимся, против несправедливого распределения плодов труда, против того, чтобы одни страны строили свое благополучие за счет других стран, выброшенных на задний двор мировой цивилизации. «Большинство экономических аспектов Основ носит этический характер, и именно эта сторона жизни общества с христианских позиций приоритетна. На эту сторону экономической жизни обращают сейчас внимание все специалисты в области социологии, этики, теологии и политологии, все люди, которым не безразличны судьбы жителей Земли».[26] Это что касается положительных сторон «Основ…» в изложении социально-экономической проблематики. Если говорить о недостатках, то их тоже достаточно. Содержание доктрины, как правильно заметил А. Морозов, излагается по принципу «Однако, но и …»: «Рискну также предположить, что весь он написан в риторической манере через “однако, но, и…”. Глобализация несет зло, однако нельзя и отрицать… Церковь поддерживает монархию, однако не отрицает и завоеваний демократии. Хотя “медийный эффект” принятия подобного документа будет достигнут, однако на пути реального богословского ответа на вопросы, перед которыми стоит современная Россия, ничего нового не случится»[27]. Авторы нередко увлекаются «негативной» этикой, озабочены очерчиванием этических границ, не предлагая позитивного видения предмета. Какие-то вопросы изъясняются весьма подробно, какие-то проблемы полностью упущены, например, проблемы производства и продажи оружия, использования атомной энергии, коррупции, являющиеся сегодня предметом горячих этических дискуссий. Не получили отражения некоторые очень важные аспекты социальной позиции Церкви, например, отношение к профсоюзам. В столь отработанном документе встречаются также фразы или непонятные, или спорные.[28]
Прежде всего, в «Основах…» рассматривается нравственная ценность труда: «С христианской точки зрения труд сам по себе не является безусловной ценностью»[29]. Подчеркивается, что с православной точки зрения угодны Богу в равной степени все виды и формы труда, наполненные позитивным нравственным содержанием. В то же время, любой труд, если он внутренне проникнут греховными помыслами и целями, достоин морального осуждения как неугодный Богу.[30]
Экономический раздел доктрины – о собственности и труде – является индикатором идеологических пристрастий авторов. Подчеркивая, что «люди получают все земные блага от Бога, которому и принадлежит абсолютное право владения ими» (VII, 1), Церковь призывает видеть в собственности дар Божий. Церковь признает право человека на собственность и осуждает посягательство на нее как важнейшую христианскую заповедь. При этом признается право на существование многообразных форм собственности – государственной, общественной, корпоративной, частной и т.д. К этому ряду не принадлежит церковная собственность, которая является пожертвованием Богу и потому неприкасаема (VII, 4). В вопросе о собственности документ воздерживается как от суждений против «духа капитализма», так и от суждений в его пользу. Так, ответственность за обладание собственностью, даром Божиим, заключающуюся в необходимости ее умножения, не становится предметом размышлений (Мат. 25, 26 – 29). Точно так же ценность труда не рассматривается в аспекте стимулирования социально-экономического развития: «сам по себе труд не является безусловной ценностью» (VI, 4)[31]. В требовании безусловной помощи слабым и справедливом распределении общественного продукта содержится один из ключевых пунктов доктрины, формулирующих идею социального государства и социального рынка.[32]
Христианское понимание труда предполагает беспрепятственное использование его плодов. Таким образом, трудящийся должен получать то, что заработал, церковь в своей социальной доктрине осуждает невыплату заработной платы. Неимущие слои не должны страдать от проводимого современным руководством России курса рыночных реформ. Руководство РПЦ МП стремилось в последние годы подкреплять установки социальной доктрины конкретными действиями, протестуя против тех мер правительства, которые явно расходятся с принципами социальной справедливости. Так, громкий общественный резонанс вызвало выступление Патриарха Алексия II против негативных последствий монетизации в начале 2005 г.[33] Однако, при всем значении подобных выступлений, очевидно, что реальный статус церкви в обществе зависит не столько от отдельных деклараций, сколько от постоянной и планомерной работы, которая могла бы донести социальную заботу Церкви до рядовых граждан России.[34]
Россия продолжает сохранять “переходный” характер экономики и экономического сознания. Коммунистическое наследие, в котором частная собственность играла роль «первородного греха», окончательно не преодолено. Негативное отношение к “частнособственническим инстинктам” во многом сохраняется. Не случайно, поэтому многие россияне до сих пор негативно относятся к самому понятию частная собственность; современное российское общество, переживая все более углубляющуюся социальную поляризацию, не имеет однозначных и ясных ориентиров в отношении к частной собственности.[35] Исходя из таких общественных условий, в отношении к собственности социальная доктрина РПЦ отстаивает принцип разумной достаточности и достойного существования, осуждая как игнорирование материальных нужд людей, так и погоню за материальными благами. Сама по себе собственность не является благом или злом, не может сделать человека счастливым, но процесс ее стяжания прямо угрожает нравственности.
Евангельская притча о верблюде и игольных ушках («Трудно богатому войти в Царство Небесное…» Мф. 19:23-24) трактуется «Основами…» достаточно мягко; трудно, но возможно. «Основы…» лишь предупреждают о вероятных опасностях на пути спасения у богатых. Кстати, примерно в том же ключе интерпретируется данная проблема в более позднем конкретизирующем документе – «Своде нравственных принципов и правил в хозяйствовании»[36]. Митрополит Кирилл (Гундяев), обращаясь к участникам VII Всемирного Русского Народного Собора, осудил зависть к богатым, но при этом сформулировал суровый нравственный идеал: « Все то, что человек производит больше того, что он может потребить, он должен отдать нуждающемуся. И в этом смысле эффективность экономической системы становится религиозно оправданной».
Здесь стоит отметить несколько принципиальных моментов относительно института собственности: каждый человек достоин благого существования; люди имеют право на собственность; богатство как таковое не порицается, но излишнее им увеличение не поощряется; собственность есть «дар Божий», но использовать ее надо «во благо себе и ближним»; праведность не в обладании, но «в дарении и жертве». Прямого упоминания о заботе о бедных и сирых в документе нет. Речь идет в основном о защите интересов собственников, нежели о тяжелой судьбе неимущих[37]. Благотворительность при этом рассматривается не как моральный долг христианина, а как «жертва» с его стороны. Некоторые светские исследователи в подобной позиции усматривают большую долю духовного прагматизма.[38]
В разделе «Международные отношения. Проблемы глобализации и секуляризма» поднимается ряд вопросов, относящихся к состоянию глобальной экономики и деятельности международных экономических факторов.[39] Признавая неизбежность, естественность и значительность перемен, инициированных интенсификацией и интернационализацией культурных и экономических связей, документ ограничивается указанием на противоречия и опасности, которые они несут, в первую очередь для того большинства стран, которое «выброшено на обочину цивилизации» и не обладает равным доступом к базовым технологическим ресурсам.[40] В глобализации видится прежде всего культурная экспансия и унификация, «стремление представить в качестве единственно возможной универсальную бездуховную культуру, основанную на понимании свободы падшего человека, не ограничивающего себя ни в чем»[41].
В общем, описанные доктринальные тексты далеки от законченности. В них отсутствуют суждения относительно множества актуальных вопросов, что затрудняет распространение и восприятие концепций. Продолжающиеся дискуссии и «открытость» самого документа «Основ…» делают актуальным определение основных направлений в теологической мысли Русской Православной Церкви.
В декабре 2002 г. в Москве прошел седьмой по счету Всемирный русский народный собор – общественный форум, проходящий под председательством Святейшего Патриарха Алексия II и объединяющий священнослужителей, политиков, лидеров общественных организаций, представителей науки и мира творчества. Его основная тема звучала так: «Вера и труд: духовно-культурные традиции и экономическое будущее России». VIII Всемирный Русский Народный Собор принял «Свод нравственных принципов и правил в хозяйствовании»[42]. Вскоре для составления его проекта была сформирована рабочая группа, в которую вошли представители диаметрально противоположных лагерей в российской экономико-политической дискуссии. Рабочая группа рассмотрела несколько вариантов подхода к кодексу, включая детальный анализ конкретных экономических реалий и явлений. Однако, в конце концов, было решено не дублировать уже существующие детализированные кодексы корпоративной этики, принятые в ассоциациях предпринимателей, а также нормы государственного законодательства. Документ был сформулирован на основе десяти заповедей Моисеева закона (сама структура Свода представляет из себя своеобразный декалог), а также на опыте их усвоения христианством и другими религиями, традиционно исповедуемыми в России. Этот документ внес существенный вклад в дальнейшее развитие социальной концепции Церкви. «Принципы» оказались довольно подробными: в них идет речь и об уплате налогов, и о рекламе, и о благотворительности, и о том, что бизнесмены не должны подкупать чиновников и политиков.[43]
После Собора в богословских кругах РПЦ наметилась тенденция – противопоставление православных принципов западноевропейским правам и свободам человека, как ни странно, вопреки «достаточно либеральной» позиции нынешнего Патриарха Константинопольского Варфоломея I.[44] Эта тенденция также нашла слабое отражение в социальной концепции РПЦ, но усилилась в принятой в 2006 году Всемирным русским народным собором, прошедшим под эгидой РПЦ, «Декларации о правах и достоинстве человека».[45] Естественно, что подобное положение вещей не может не сказаться и на отношении РПЦ к социально-экономической проблематике. 20 августа 2007 года в Москве, в Свято-Даниловом монастыре состоялись «соборные слушания» Всемирного русского народного собора, посвященные обсуждению «Русской доктрины». Ведший слушания глава Отдела ОВЦС митрополит Кирилл (Гундяев) дал «Доктрине» высокую оценку, заявив, что «“Русская доктрина” – это не идеология, а разумный, нормальный ход мыслей»[46].
Юбилейный Собор 2000 года, действительно явился вехой в истории взаимоотношений РПЦ и государства, потому что там эти проблемы приобрели должный уровень, и, несмотря на не окончательность и общность решений, тон был задан. Теперь уже от самосознания церковной и светской общественности, элит церкви и государства зависит их дальнейшее развитие.
[1] Журнал Московской Патриархии. – М.: издательство Московской Патриархии, 1995. № 6 – 8. С. 3. [2] Вениамин (Новик), игумен. Православие. Христианство. Демократия. // Сборник статей. – С.-П.: Агора, 1998. С. 106. [3] См.: Кирилл (Гундяев), митрополит. Об «основах социальной концепции Русской православной церкви» // Доклад на Юбилейном Архиерейском соборе РПЦ. – Опубликовано на: http://www.pokrov-forum.ru/txt_rpcMp/soc_concept_rpcMp/txt/doklad_kirill.php; Вениамин (Новик), игумен. Об «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви» (Критические замечания на первые пять глав). // Христианские начала экономической этики. Сборник материалов международной Интернет-конференции. – М., 2001. (Электронная версия на сайте электронного журнала «Соборность»: http://www.sobor.ru/doctrina) [4] Всеволод Чаплин, протоиерей. Православие и экономика: начало поиска модели отношений // Христианские начала экономической этики. Сборник материалов международной Интернет-конференции. – М., 2001. [5] См.: Кирилл (Гундяев), митрополит. Об «основах социальной концепции Русской православной церкви» // Доклад на Юбилейном Архиерейском соборе РПЦ. – Опубликовано на: http://www.pokrov-forum.ru/txt_rpcMp/soc_concept_rpcMp/txt/doklad_kirill.php [6] Основы социальной концепции Русской православной церкви; Деяние юбилейного освященного архиерейского собора Русской православной церкви о соборном прославлении новомученников и исповедников российских ХХ века / Юбилейный архиерейский собор Русской православной церкви, Москва, 13–16 авг. 2000 г. М.: Святогор, 2000; Основы социальной концепции Русской православной церкви / Юбилейный архиерейский собор Русской православной церкви, Москва, 13–16 авг. 2000 г. Печоры: Св.-Успенский Псково-Печерский монастырь, 2000. [7] О социальной концепции русского православия / Под общ. ред. М.П. Мчедлова; ИЦ «Религия в современном обществе». М.: Республика, 2002. [8] См.: Костюк К. Н. Возникновение социальной доктрины Русской Православной Церкви. // Общественные науки и современность. – 2001. – № 6. – С. 115. [9] См.: Кирилл (Гундяев), митрополит. Церковь и общество в свете Основ социальной концепции Русской Православной Церкви. // Церковь и время. – 2002. – № 2 (19). С. 8. [10] Делокаров К.Х. Вызовы времени и философские проблемы «Основ социальной концепции Русской Православной Церкви».– http://www.state-religion.ru/cgi/run.cgi?action=show&obj=1303 [11] Филатов С. Осознает ли Третий Рим свое родство с Римом первым?. – «Неприкосновенный запас» 2003, №4(30). Опубликовано на: http://magazines.russ.ru/nz/2003/4/filat-pr.html [12] Вениамин (Новик), игумен. Об «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви» (Критические замечания на первые пять глав). // Христианские начала экономической этики. Сборник материалов международной Интернет-конференции. – М., 2001. (Электронная версия на сайте электронного журнала «Соборность»: http://www.sobor.ru/doctrina) [13] Кирилл (Гундяев), митрополит. Церковь и общество в свете Основ социальной концепции Русской Православной Церкви. // Церковь и время. – 2002. – № 2 (19). С. 9. [14] Ответы митрополита Кирилла на вопросы профсоюзной газеты «Солидарность». // Смоленские Епархиальные ведомости. – 2003. – № 1. – С. 32-33. [15] Костюк К. «…ЧЕЛОВЕК В СВОИХ ТАИНСТВЕННЫХ ГЛУБИНАХ СВОБОДЕН». К возникновению социального учения Русской Православной Церкви // Христианские начала экономической этики. Сборник материалов международной Интернет-конференции. – М., 2001. (Электронная версия на сайте электронного журнала «Соборность»: http://www.sobor.ru/doctrina) [16] Браславский П. Современный социально-экономический этос Русской Православной Церкви: перспективы и границы толерантности. – Опубликовано на: www.kansas.ru/pb/ [17] Костюк К. «…ЧЕЛОВЕК В СВОИХ ТАИНСТВЕННЫХ ГЛУБИНАХ СВОБОДЕН». К возникновению социального учения Русской Православной Церкви // Христианские начала экономической этики. Сборник материалов международной Интернет-конференции. – М., 2001. (Электронная версия на сайте электронного журнала «Соборность»: http://www.sobor.ru/doctrina) [18] Вениамин (Новик), игумен. Об «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви» (Критические замечания на первые пять глав). // Христианские начала экономической этики. Сборник материалов международной Интернет-конференции. – М., 2001. (Электронная версия на сайте электронного журнала «Соборность»: http://www.sobor.ru/doctrina) [19] Основы социальной концепции Русской православной церкви. М.: Издательство Московской Патриархии, 2000. С. 50-52. [20] Основы социальной концепции Русской православной церкви. М.: Издательство Московской Патриархии, 2000. С. 58. [21] Основы социальной концепции Русской православной церкви. М.: Издательство Московской Патриархии, 2000. С. 69. [22] Основы социальной концепции Русской православной церкви. М.: Издательство Московской Патриархии, 2000. С. 153. [23] Основы социальной концепции Русской православной церкви. М.: Издательство Московской Патриархии, 2000. С. 155 [24] Зарубина Н.Н. Религиозные ориентации постсоветского предпринимательства // Преподавание истории и обществознания в школе. – 2003, № 3. – С. 11-19. [25] Кирилл, Митрополит Смоленский и Калининградский. Норма веры как норма жизни // Независимая газета. 2000. 16 февраля. [26] Афанасьев Э. Честное предпринимательство. – «Православная беседа». – 2004. – №2. [27] Морозов А. Новый курс и Московская патриархия. России придется самоопределиться без византийских политических претензий. Опубликовано на: http://www.rusk.ru/st.php?idar=400498 [28] Вениамин (Новик), игумен. Об «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви» (Критические замечания на первые пять глав). // Христианские начала экономической этики. Сборник материалов международной Интернет-конференции. – М., 2001. (Электронная версия на сайте электронного журнала «Соборность»: http://www.sobor.ru/doctrina) [29] Основы социальной концепции Русской Православной Церкви. VI. 4-5. // Сборник документов и материалов Юбилейного Архиерейского Собора Русской Православной Церкви. Москва, 13 – 16 августа 2000 г. – Нижний Новгород, 2001. [30] Зарубина Н.Н. Религиозные ориентации постсоветского предпринимательства // Преподавание истории и обществознания в школе. – 2003, № 3. – С. 11-19. [31] Основы социальной концепции Русской православной церкви; Деяние юбилейного освященного архиерейского собора Русской православной церкви о соборном прославлении новомученников и исповедников российских ХХ века / Юбилейный архиерейский собор Русской православной церкви, Москва, 13–16 авг. 2000 г. М.: Святогор, 2000. [32] Костюк К. «…ЧЕЛОВЕК В СВОИХ ТАИНСТВЕННЫХ ГЛУБИНАХ СВОБОДЕН». К возникновению социального учения Русской Православной Церкви // Христианские начала экономической этики. Сборник материалов международной Интернет-конференции. – М., 2001. (Электронная версия на сайте электронного журнала «Соборность»: http://www.sobor.ru/doctrina) [33] Петров А. “Блаженны нищие…” Алексий II призвал российские власти обеспечить “безболезненный” переход к новой системе льгот для пенсионеров и малоимущих. – НГР.19 января 2005. [34] Полунов А. Ю. Русская Православная церковь как субъект межсекторного социального взаимодействия в современной России. – Вестник Московского университета. – Серия 21. – Управление (государство и общество. – 2005. – №4. [35] Коваль Т. Б. Христианское понимание собственности. (Мужи апостольские и апологеты о собственности и богатстве). // Христианские начала экономической этики. Сборник материалов международной Интернет-конференции. – М., 2001. (Электронная версия на сайте электронного журнала «Соборность»: http://www.sobor.ru/doctrina) [36] Свод нравственных принципов и правил в хозяйствовании. // Православная беседа. – 2004. – № 2. – С. 39-43. [37] Основы социальной концепции Русской православной церкви; Деяние юбилейного освященного архиерейского собора Русской православной церкви о соборном прославлении новомученников и исповедников российских ХХ века / Юбилейный архиерейский собор Русской православной церкви, Москва, 13–16 авг. 2000 г. М.: Святогор, 2000. [38] Коваль Б. Христианские этики бедности и богатства. – Опубликовано на: http://www.lawinrussia.ru/stati-i-publikatsii/2009-07-20/sotsialnaya-antropologiya-bednosti-chast-3.html; Коваль Т. Б. «Тяжкое благо». Христианская этика труда. Православие, Католицизм, Протестантизм. Опыт сравнительного анализа. М., 1994. [39] Основы социальной концепции Русской православной церкви; Деяние юбилейного освященного архиерейского собора Русской православной церкви о соборном прославлении новомученников и исповедников российских ХХ века. XVI. 3./ Юбилейный архиерейский собор Русской православной церкви, Москва, 13–16 авг. 2000 г. М.: Святогор, 2000. [40] Костюк К. «…ЧЕЛОВЕК В СВОИХ ТАИНСТВЕННЫХ ГЛУБИНАХ СВОБОДЕН». К возникновению социального учения Русской Православной Церкви // Христианские начала экономической этики. Сборник материалов международной Интернет-конференции. – М., 2001. (Электронная версия на сайте электронного журнала «Соборность»: http://www.sobor.ru/doctrina) [41] Основы социальной концепции Русской православной церкви; Деяние юбилейного освященного архиерейского собора Русской православной церкви о соборном прославлении новомученников и исповедников российских ХХ века. XVI. 2. / Юбилейный архиерейский собор Русской православной церкви, Москва, 13–16 авг. 2000 г. М.: Святогор, 2000. [42] См.: Свод нравственных принципов и правил в хозяйствовании. // Православная беседа. – 2004. – № 2. – С. 39-43. [43] Биянова Н. Православная этика труда. [44] Красиков А. Глобализация и православие // Религия и глобализация на просторах Евразии. М.: Неостром, 2005. С. 27. [45] Основы социальной концепции Русской православной церкви; Декларация о правах и достоинстве человека. 2006. http://www.mospat.ru/index.php?page=30728. [46] Кирилл (Гундяев), митрополит Вступительное слово Митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла. Председателя Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата, на Соборных слушаниях по проекту «Русская Доктрина». 2007. Опубликовано на: http://www.rpmonitor.ru/ru/detail_m.php?ID=5340&print=Y.